SOS – кричат затравленные дети
Да, это уже настоящий сигнал бедствия. Наш автор Мади Мамбетов продолжает исследовать проблему буллинга в Казахстане на примере анонимных комментариев детей и взрослых, оставленных в ходе информационной кампании “Айналайын SOS”.
Мади Мамбетов
Журналист, публицист
Если причины возникновения травли более или менее понятны, то что с ней делать, остается открытым вопросом. Проблемы начинаются уже с определением травли как безусловно вредного явления. Я уже писал о том, как многие взрослые отмахиваются от разговора о ней, как от чего-то незначительного. А многие и вовсе разделяют мнение, что травля якобы является полезным этапом взросления.
Травля проходит незамеченной взрослыми, даже теми, у кого есть дети. Даже теми, чьи дети в той или иной роли участвуют в буллинге.
И уж совсем странным выглядит то, что школьная травля попадает в слепую зону у самих учителей, - хотя им сам бог велел отслеживать такие вещи зорким взглядом. Чтобы эффективно бороться с буллингом, надо последовательно работать со всеми участниками процесса. И я сейчас говорю не о детях.
У меня самого нет ставок в этой игре – детей, которые могли бы подвергнуться травле. А самого меня, почти сорокалетнего мужчину со значительными ресурсами и системой поддержки, затравить очень сложно. Но я последовательно пишу и говорю на эту тему, потому что понимаю, что все в мире взаимосвязано, и буллинг оставляет долгие и зловонные следы, сказывающиеся на каждом из нас.
Посмотрите на то, как ведут себя многие мировые лидеры, чья деятельность определяет судьбы мира: Трамп и Путин, например, типичные, хрестоматийные булли. А тот мужик, который в ответ на мое вежливое замечание кинулся на меня как-то с кулаками, - он явно имеет в анамнезе тяжелое детство, в котором никто не научил его договариваться, вместо того, чтобы впадать в агрессию. Наивно полагать, что травлю мы оставили в детстве, и она никогда нас больше не коснется. Коснется.
Поэтому мы все должны быть, как минимум, осведомлены - и мы должны осуждать, а не оправдывать травлю. Нам нужен мир с меньшей толерантностью к насилию.
Другая история – родители. К моему величайшему удивлению, часто даже самые образцовые мамы и папы оказываются застигнутыми врасплох, когда выясняется, что их дети участвуют в травле. Детский психолог Евгения Пятова говорит:
Часто родители даже не догадываются, что их сын или доченька оказываются завзятыми школьными задирами. Ведь дома этот ребенок – сущий ангелок. А родителям детей, которые подвергаются травле, стоит обращать внимание на самочувствие ребенка. Очень часто дети, которых травят, начинают болеть, - просто чтобы иметь легальную причину не ходить в школу, где для них сложилась невыносимая ситуация. Психосоматика разыгрывается.
И это мы говорим о «нормальных», вполне благополучных родителях, которые своих детей сами не травят, не бьют, относительно внимательны к ним. Их положение тоже легко понять – многие вынуждены работать, иногда на нескольких работах, зарабатывать на еду, одежду, образование тому же ребенку. Вымотавшись на работе, они уже не могут уделять достаточно внимания своему отпрыску, - элементарно не хватает ресурса. Но делать это надо все равно, потому что родители являются первой линией обороны вокруг маленькой девочки или мальчика.
Однако нехватка сил - а значит и времени, и внимания, и желания разбираться в нюансах, - является проблемой не только родителей. Речь сейчас пойдет о тех, от кого мы ждем повышенного внимания к благополучию детей в школах – об учителях.
И здесь завязывается тугой узел различных проблем, с которыми надо работать, в которых надо копаться, разбираться, их надо решать.
Очевидно, что буллинг – школьная история. В большинстве случаев он начинается и происходит именно в школах. И, казалось бы, именно школа должна решать эту проблему? Да же?
Эксперты, с которыми я разговариваю, совершенно солидарны в ответе: да. Безусловно. Когда я задаю вопрос, что надо делать, если ребенок подвергается травле, рекомендации для самого ребенка звучат унисоном: надо об этом рассказывать! Нельзя молчать. Психолог Лина Шахнович вспоминает, что когда она была школьницей, и когда ее собственные дети учились в школе, для детей был обязателен код молчания, - посвящать взрослых в свои проблемы было зазорно.
Но так или иначе, их рекомендации девочке или мальчику, которого травят, четкие и ясные: рассказать взрослым! Нельзя молчать. Травля сама по себе останавливается исключительно редко, почти всегда нужно вмешательство взрослых.
Психолог Евгения Пятова настаивает:
Первое и главное, что должен знать ребенок, подвергающийся травле, - что это не его вина! Об этом надо твердить на всех перекрестках – ребенок не виноват! Лишний вес, худоба, веснушки, очки – не важно. Если тебя травят, ты в этом не виноват и тебе надо обратиться за помощью к взрослым.
Но тут и начинаются проблемы. Насколько взрослые эти «взрослые»?
Я сам знаю множество случаев, когда родители сцепляются в смертельной схватке из-за “детских шалостей”. Одна сторона винит другую в плохом родительстве, лжи и перекладывании вины. Иногда дело доходит до рукопашных и между самими родителями. Эксперты сходятся в том, что в случаях травли между сторонами нужен модератор. Сторонний человек, способный если не досконально разобраться в ситуации, то хотя бы разрешить ее оптимальным образом. Это должен быть во всех смыслах взрослый человек. И естественно ожидать, что эту роль возьмет на себя школа – в виде классного руководителя, например.
Если ребенок сталкивается с травлей, он должен обратиться за помощью к взрослым. Это родители, в первую очередь. Но если родители сами склонны к буллингу, или они абьюзивны, или у них проблемы (безработица, алкоголизм, что угодно), надо искать другого значимого взрослого. Если не папа и мама, то, возможно, бабушка, тетя или дядя, старшая сестра или брат. Если и там нет отклика, то путем перебора – другого взрослого. Это могут быть и родители одноклассника, которые способны проявить сочувствие, раскрыть ребенка (дети к этому моменту поиска уже замыкаются и настроены справляться «сами», хотя никакой ребенок не может стать сам себе взрослым), создать ему безопасную атмосферу. Надо звонить во все колокола, чтобы в итоге получить помощь, - говорит Евгения. И она же добавляет: - Но это требует определенных бойцовских качеств у ребенка, определенной энергоемкости. Далеко не у всех она есть, к сожалению.
Тогда, выходит, самая короткая и ясная дорога ведет к школе, так ведь?
Да! Школа обязана обеспечивать безопасность ребенка, пока он находится в ее стенах. Если его в этих стенах шпыняют, оскорбляют, бьют, - то это проблема школы. И дети, и родители вправе ожидать, что школа и ее педагогический состав будут озабочены телесной и эмоциональной сохранностью детей, - утверждает Евгения.
И тут, надо думать, вопрос закрыт. Остановить травлю обязана школа. Это подтверждают и эксперты из разных стран, и простой здравый смысл. Известный психолог, Людмила Петрановская, уверенно говорит, что при наличии понимающего взрослого в детском коллективе травля просто не возникнет. Значит, все упирается в школу.
И вот тут становится особенно сложно. Да, школа обязана обеспечивать безопасность ученикам. Это совершенно несомненно. Но вот я читаю комментарии под постами о травле в соцсетях, и прихожу в ужас. В одном из своих предыдущих текстов я упоминал мою первую классную руководительницу, которая нет-нет, да срывалась на учениках. Ее слова западали в умы ее малолетних подопечных, и они потом подхватывали это отношение к тому или иному.
Это случается чаще, чем мы думаем – та же Евгения Пятова приводит массу примеров того, как новый классрук, неспособный справляться с разнообразием учеников в классе, роняет разные опасные комментарии, которые большинство класса берет на вооружение, радуясь тому, что изгой определен, и стремясь угодить новому значимому взрослому.
Но даже это ерунда по сравнению с тем, что описывают комментаторы – а описывают они жуткие совершенно вещи, где сами учителя выступают в роли эдаких супер-булли, подвергая неугодных учеников обструкции. Да что там! Просто бьют и матерят учеников, избивают их указками, раздевают при всем классе, зачитывают вслух отнятые силой дневниковые записи, - делают то, что и представить-то страшно. И все это происходит прямо сейчас, в наши дни и нашей стране, в школах сельских и во вполне себе благополучных гимназиях больших мегаполисов! Как ждать от таких педагогов, что они встанут на защиту наших детей?
Здесь впору возмутиться и впасть в справедливый гнев на учительский состав – и в случае, когда педагоги сами затевают травлю или бьют учеников, никакого другого метода, кроме привлечения полиции, адвокатов и судов, быть не может. Но если отстраниться от таких крайностей, то все равно придется задуматься о жизни и судьбах тех, кому мы доверяем образование своих детей.
Тут имеет смысл окинуть взором всю систему. Родители, отправляя детей в школу, имеют право рассчитывать на то, что этих детей научат писать и читать, считать и понимать базовые законы природы и общества. Однако родители и школа находятся в вечном конфликте. Первые желают, чтобы школа сняла с них множество проблем и вопросов; а педагоги в школе упорно твердят, что их задача – образовывать, а не воспитывать. Мы дадим знания, а вы уж извольте преподать своим отпрыскам правила морали и этики. Парадокс заключается в том, что правы и те, и другие. Конфликт кажется неразрешимым. И в рамках существующей системы он не разрешим.
Что ждать от школы, если у преподавателя в классной комнате, где парт стоит на тридцать учеников, учится сорок пять детей? Если они получают копейки, тратят львиную часть своего времени на какие-то бесконечные бумаги, которые требуют РайОНО и ГорОНО, им надо проверить несколько десятков тетрадей, а еще на них, - а это в основном женщины, - лежит обязанность приготовить ужин для своей семьи, проследить за выполнением домашнего задания собственных детей, погладить рубашку мужу и так далее? – изумляется Евгения Пятова. – Где им взять силы? Для начала, я бы убрала все лишнее, - те же выборы! Какие выборы, избирательные комиссии?! Все эти лишние активности тратят время и силы учителей, - а если где-то прибыло, куда-то эти силы ушли, - значит, где-то убыло. Где убыло? Да у детей же, у школьников.
С ней согласна Салтанат Мурзалинова-Яковлева, которая создала свою экспериментальную школу «Центр социальных инклюзивных программ» при частной школе «Дана». В этой школе учатся дети нормотипичные и дети с особенными потребностями – в соотношении 70% на 30%. Здесь буллинг запрещен буквально на входе, словами плакатов на информационном стенде и отношением преподавателей. И это логично – поскольку травля направлена на иных, и насколько более иными могут быть дети в инвалидном кресле-каталке, или с видимыми особенностями, вроде затрудненной речи?
Современная школа является адом с точки зрения мотивации что-то делать. Там все, и в первую очередь, взрослые, совершенно истощены. И это не исправить ни повышением зарплат, ни какими-то благостными отчетами-отписками. Отношение к школе у нас либо «вам государство платит, извольте все делать правильно», либо, если речь идет о частной школе, «я плачу вам деньги, я клиент и я всегда прав». Но правильный подход заключается в том, что все заинтересованные стороны должны работать вместе для получения желаемого результата.
Я понимаю, о чем говорит Салтанат. Перекатывание воза с ответственностью за детей с одной стороны на другую между школой и родителями никакого добра не принесет. Родители поглощены заботами об обеспечении самым необходимым. Школы озабочены массой проблем, не имеющих прямого отношения к детям, и все находятся в состоянии, которое мои собеседницы хором называют «нересурсным». Такой подход обречен на провал.
Плюс сами школы оказываются заражены буллингом – не только на уровне средних классов, а в целом, от младшеклассников до директора. Ведь если преподавательский состав боится директора, выслушивает резкие речи-отповеди на собраниях, подвергается прессингу, то как ждать от этих педагогов внимательного и деликатного отношения к проблеме буллинга в их классах? Тут мои собеседницы расходятся в оценках. Одни говорят, что имеет смысл просто изъять ребенка из этой системы, поскольку она заражена с головы до пят и добра там ждать не приходится.
Салтанат, впрочем, верит в то, что не все потеряно.
Я годами твержу о том, что инклюзия – лучшая профилактика буллинга, но меня не понимают. Однако когда мы приезжаем в ту или иную школу своим десантом, где со мной рядом десять учеников, из которых половина в креслах-каталках или разговаривает с очевидными затруднениями, это вызывает шок, - причем, среди взрослых, среди педагогов. Они глазам своим не верят, что дети, которых они воспринимают как инвалидов, могут общаться с целым актовым залом, устраивать игры, в которых участвуют десятки других учеников. Они не понимают, что мы привозим с собой и имплементируем новую социальную норму. А для этого иногда достаточно часовой встречи.
В словах Салтанат я нахожу утешение и проблеск надежды, потому что вся ситуация кажется довольно отчаянной. Как ждать больших перемен, если родители как были заняты выживанием, так и останутся? Если школьные учителя задавлены бюрократией, переизбытком учеников и нелепыми требованиями государства, держащего учителей в полунищенском состоянии?
Однако Салтанат, несмотря на свой в целом довольно пессимистичный взгляд на ситуацию, продолжает давать веру в лучшее:
Ко мне регулярно обращаются школы с запросом «Мы хотим поменяться, помогите нам». И мы готовы. Я разрабатываю программы, в которых прописываю много разных моментов: от построения новых коммуникаций между школой и родителями, где от школы требуется изменить свой метод общения в тех же школьных чатах, избавиться от командного тона, а от родителей – отказ от враждебности к школе. Обе стороны должны работать на общую цель – благополучие детей. В нашем обществе существует страсть к казни без суда и следствия любых нарушителей спокойствия – но школьные булли все равно остаются детьми, которые нуждаются в помощи и реабилитации, а не уничтожении. Возможно, в процессе их исцеления им стоит даже сказать слова одобрения – спасибо, что благодаря вам мы выявили эту проблему.
В планах Салтанат стоит создание ресурсного центра в каждом из городов Казахстана. В таких ресурсных центрах школы могли бы находить поддержку и помощь, когда они не могут справиться сами. А они, очевидно, не могут справиться – заграничные эксперты, к которым Салтанат обращалась за оценкой, предоставляя им все собранные данные для анализа, заявили, что казахстанская школьная образовательная система неспособна исцелить саму себя – без помощи извне.
А помощь извне необходима. И для школ, и для родителей, и для всех нас. И именно мы можем стать этой помощью и поддержкой друг для друга. И нам придется, видимо, делать это, поскольку если мы будем по-прежнему изображать неведение, ситуация будет только ухудшаться.
А это никому из нас не нужно.
Этот материал подготовлен при поддержке Internews Kazakhstan в рамках информационно-образовательной кампании против травли в школьной среде «Айналайын SOS». Еще больше полезных советов, практик и историй – на сайте Peremena.media
